Чем психолог может помочь сироте

интервью
Наталья Калугина — о проблемах выпускников детских домов и как психолог вместе с наставниками помогают ребятам их решать
Основной причиной трудностей подростков из детских домов является разлука с семьёй
Однажды ребёнок-сирота начинает спрашивать себя: «Кто я такой? К какому роду я принадлежу? Какой я национальности?». Не получив ответов на эти вопросы, дети из детского дома, в отличие от семейных детей, не могут распознать собственную принадлежность. В семье формируются вертикальные привязанности: есть взрослые – мама и папа, а есть сами дети.

Сироты же выстраивают привязанности горизонтальные: взрослые вокруг меняются часто, поэтому надёжнее ориентироваться на ровесников, которые всегда рядом. Часто сироты находятся у взрослых в подчинении, но не в таком, которое основывается на родительской опеке. Детдомовский ребёнок подчиняется воспитателям, а те не всегда эмпатичны. Приходится искать к ним подход, чтобы не быть наказанным.

На волонтёров дети в детских домах реагируют по-разному: одним нет до волонтёров никакого дела, другие стремятся получить как можно больше внимания. Такая общительность в психологии называется диффузной: как пузырьки воздуха возникают и лопаются, так и ребёнок выхватывает немного общения и рад. Но глубоких отношений он ни с кем не создаёт. Чтобы появилась доверительная связь, нужно общаться годами – не каждый волонтёр может себе это позволить.
— Чем наставник отличается от волонтёра?
— Когда наставник становится значимым взрослым – постоянным, вникающим, эмпатийным – тогда начинает формироваться привязанность. Мы даём время пришедшим ребятам немного присмотреться к наставникам, ведь сначала они воспринимаются подростками как посторонние. Потом разными путями выясняем, с кем из наставников новичок мог бы сблизиться, и в итоге знакомим их уже как подопечного и куратора.

Но с доверием всё непросто. Ребята и готовы бы довериться, но не получается из-за травм детства, в частности, из-за потери родителей. Нужно показать подопечным пример: в быте, в том, как обращаться с квитанциями. Такие навыки легко осваиваются, потому что не требуют особой привязанности. Наставники могут объяснить, почему не стоит бездумно вступать в половые связи, но нравственные ценности прививаются труднее. Для этого нужен авторитет и длительные отношения.
Кажется, что дети, выросшие без родителей, должны быть самостоятельными?
— Распоряжаться деньгами для детей, выросших в детском доме, это как вы, я и китайский язык. Бытовых ситуаций, когда мама даёт деньги и просит купить хлеба, в их опыте нет. Воспитанники детдомов пришли в столовую, а там хлеб уже лежит. Помню смешной эпизод, когда восемнадцатилетний парень удивлялся, почему из крана не течёт чай. А всё потому, что в столовой их детского дома из стены торчал кран, а сам бойлер с чаем был за стеной, в кухне. Система искажает детские представления о жизни. В жилой программе мы начинаем с самого начала: объясняем, как заварить чай и не заблудиться в магазине.
Какое представление о семье и любви формирует детский дом?
— В определённый момент мальчик начинает копировать поведение отца, а девочка – матери. Так в нас срабатывают биологические и психические механизмы. У ребят, живущих в детских домах с рождения, семейных примеров нет. Частенько они черпают знания из фильмов или от тех, кто постарше. Но друг для друга подростки редко могут быть образцами для подражания. Ребёнок, который провёл какое-то время в кровной семье, а потом оказался в детском доме, уже усвоил модели поведения своих родителей. В подростковом возрасте он воспроизводит то, что видел в раннем детстве.
Чем руководствуются дети-сироты, планируя будущее?
— Чтобы задумываться о перспективах, нужно уметь мечтать. Мечтать без опоры на пример трудно: нет мамы или папы, которые ходят на работу, строят совместные планы, что купить, куда поехать отдыхать. У сирот всегда есть распорядок. Им объявляют: «В субботу едем на экскурсию!» Но они этого не планировали, не принимали самостоятельного решения посетить театр или кино.

Старания волонтёров оказываются напрасными – мероприятия детей только раздражают. В семье у мальчика или девочки есть право спонтанно изменить свои планы: съесть грушу вместо яблока и не в час, а в два. Воспитанник детского дома так поступить не может. Сегодня экскурсия – значит, ты идёшь на экскурсию, сегодня подают рыбу – значит, ешь рыбу. Нет права на спонтанность – значит, нет навыка планировать будущее.
Как таким детям может помочь психолог?
— Я помогаю подростку ответить на вопрос, кто он такой, в чём его сильные стороны. Мы работаем над саморегуляцией, боремся с тревогой и страхами: некоторые даже ночевать в одиночестве боятся. Я на время становлюсь для ребят значимым взрослым, полностью их принимаю. Благодаря нашим тренировочным отношениям, они учатся жить в мире с другими людьми.

Мы с коллегами работаем в комплексе: усилий одного психолога недостаточно. Я присутствую на пересменках, где обсуждается текущая ситуация, и помогаю наставникам разобраться в поведении ребят, подсказываю наиболее уместные педагогические методы. Так мы и идём в связке изо дня в день. Иногда я беру на себя наставнические функции: помогаю подопечным с домашними заданиями, готовлю к экзаменам. Это тоже важно, потому что ребят никто никогда не учил учиться.

Выпускники жилой программы остаются с нами на связи столько, столько посчитают нужным. Иногда я поддерживаю с ними общение 5 лет и даже больше.
Продолжить чтение